Современное состояние Древлеправославной Поморской Церкви Латвии, не может оставлять равнодушными никого, кому дорога Старая Вера, кто думает о завтрешнем дне староверов-поморцев. Сегодня необходимо честно и открыто посмотреть правде в глаза, какой бы горькой она не была, и реально оценить существующее положение дел.

Уже более десяти лет Латвийское староверие переживает затянувшийся, перманентный кризис, а предпринимающиеся попытки по выходу из него порождают только новые проблемы. Не один раз казалось, что переломный момент, когда можно окончательно решить имеющиеся трудности, где-то рядом, но в результате получался только новый виток борьбы и противостояния.

На протяжении этого времени открытые противостояния сменяли периоды затишья, разные по своей продолжительности, но наполненые внутренним напряжением и борьбой за влияние, скрытой от широких слоев общественности.

Все эти события никого не оставляют равнодушными и отдаются душевной болью в сердце каждого старовера-поморца. За эти годы от происходящего устали все, а особенно простые верующие люди, которые, приходя в Храм на молитву, хотят найти успокоение в прославлении Господа, отдохнуть от мирской суеты, но в итоге видят Церковь, терзаемую отнюдь не духовными страстями.

Поэтому, вполне естественно возникают некоторые вопросы:
1. Почему Древлеправославная Поморская Церковь Латвии оказались в таком положении?
2. Все ли было сделано правильно по выходу из создавшегося кризиса?
3. Есть ли сегодня пути для выхода из сложившейся ситуации?
4. Чем необходимо руководствоваться при разрешении имеющихся проблем и кризисной ситуации: личными амбициями и желаниями, общественным мнением, или Церковными правилами, Священным Писанием, трудами отцов Церкви?
5. А чем руководствовались мы?

Что бы ответить на эти, а так же на другие возникающие вопросы и правильно оценить ситуацию надо просто вспомнить обо всех ключевых событиях этих лет в хронологическом порядке, о непосредственных участниках этих событий, о принятых решениях и самое главное как это все соотносится с Церковными правилами.

Вначале надо признать, что скандалы последних лет охватившие Латвийское староверие в основном исходили из Рижской Гребенщиковской старообрядческой общины.

Сегодня, может быть, не все помнят, но скандалы в Рижской Гребенщиковской старообрядческой общине стали возникать регулярно, начиная с 1980 года, когда были нарушены вековые устои обители и на клирос были допущены женщины. На протяжении 220 лет клирос Гребенщиковской обители посещали только мужчины, а на Пасху Христову 1980 года старинный обычай был нарушен, и община была поделена на поборников древних традиций храма и сторонников нововведений. Сторонники и противники новшеств были как в руководстве общины и в причте, так и среди прихожан храма. Каждая из сторон стремилась доказать свою правоту используя различные способы, в т.ч. очень популярный даже в последнее время сбор подписей. Справедливости ради, надо отметить, что этот конфликт остался внутренним конфликтом и за пределы Гребенщиковской общины не вышел. Но после того как пал вековой обычай скандалы стали основной сутью в жизни Гребенщиковской обители и, возникая с завидной регулярностью уже более двадцати лет, выходят за рамки общины и распространяясь на все Латвийское староверие.

Все эти скандалы в какой-то мере имеют между собой определенную связь, а каждый последующий скандал разрастается с гораздо большей силой, чем предыдущий. Говоря о скандалах и разборках в Гребенщиковской общине необходимо отметить, что некоторые лица имели отношения к большинству потрясений последних лет. Не вспоминая сейчас обо всех распрях, скажем только о тех, которые еще свежи в памяти, ибо вышли за пределы Гребенщиковской общины и затронули не только Латвийское староверие.

Возвращаясь непосредственно к последним событиям можно смело сказать, что поворотным стал 1994 год, когда на общинном отчетно-перевыборном собрании прозвучала конкретная критика И.И.Миролюбова, а председателем общины на очередной срок был избран о.Алексий Каратаев.

Критика И.И.Миролюбова не была спонтанной, а стала следствием накапливающегося недовольства его действиями и попытками поставить Гребенщиковскую общину под свой контроль, высокомерным, пренебрежительным отношением как к причетникам и работникам общины, так и к людям в целом, а так же взятым курсом на реформирование Древлеправославной Поморской Церкви. Справедливости ради необходимо отметить, что в тот момент он особо не афишировал свои намерения и закладывающаяся основа грядущей реформы просматривалась только по косвенным признакам, поэтому не все осознавали взятый Миролюбовым курс и на звучавшие предупреждения не обращали внимания.

Весь 1994 год прошел в тихой, «подковерной» борьбе и ознаменовался тем, что И.И.Миролюбов счел попытку разоблачения своих истинных намерений на общем собрании для себя оскорбительной, после этого написал письменный самоотказ от пастырского служения, а в последствии добровольно ушел с поста председателя Центрального Совета.

Сложившаяся обстановка требовала принятия конкретных, решительных мер и для разрешения возникшей ситуации был созван в ноябре 1994 года Съезд Древлеправославной Поморской Церкви Латвии в Гайковской общине г.Даугавпилса. На Съезде все духовные наставники Латвии были настроены удовлетворить самоотказ Миролюбова и запретить ему пастырское служение. И только заступничество о.Василия Быстрова, председателя Духовной Комиссии ДПЦЛ, позволило И.И.Миролюбову избежать заслуженной участи. В результате он положил на этом Съезде прощальный начал перед делегатами, а решение о самоотказе И.И.Миролюбова, к сожалению, было на время приостановлено.

На этом Съезде в ноябре 1994 года был избран новый состав Центрального Совета, председателем Центрального Совета стал о.Феодор Бехчанов, а в Духовную Комиссию (Духовный Суд) вошли все духовные наставники Латвийских старообрядческих общин под председательством о.Василия Быстрова.

Необходимо отметить, что на этот момент Древлеправославная Поморская Церковь Латвии едина, никто не оспаривает легитимности и полномочий Центрального Совета, который зарегистрирован в органах государственной власти и отвечает всем требованиям Церковных правил, а следовательно является каноническим. Полномочия Духовной Комиссии так же никто не оспаривает, все сходятся на том, что она отвечает требованиям Церковных правил, следовательно, каноническая.

Съезд Древлеправославной Поморской Церкви Латвии в Гайковской общине г.Даугавпилса немного успокоил страсти, но через пару месяцев после Съезда перед очередным, назначенным на 26 февраля 1995 года отчетно-годовым собранием в Рижской Гребенщиковской старообрядческой общине они вновь начинают накалятся.

Как следствие, Духовная Комиссия на своем заседании 13 февраля 1995 года пытается успокоить ситуацию, вводит в действие приостановленное решение и удовлетворяет самоотказ И.И.Миролюбова запрещая ему пастырское служение. Запрещение Духовной Комиссией пастырского служения И.И.Миролюбова по сути стало простой констатацией общеизвестного факта, ибо в свое время И.И.Миролюбов был благословлен только в помощники наставника, причем даже это благословение получил от Лаврентия Силыча Михайлова, который сам не имел благословения в наставники, но нужды ради, из-за отсутствия наставника в Гребенщиковской общине исполнял наставнические обязанности.

26 февраля 1995 года общее собрание было сорвано, так и не открывшись. Но после того как председатель общины, наставники и причт покинули зал, там прошел «стихийный митинг» под руководством И.И.Миролюбова в последствии названный собранием общины. На «стихийном митинге» был принят новый устав общины и избранно новое руководство. Результаты «стихийного митинга» от 26 февраля 1995 года были в трехдневный срок зарегистрированы Министерством Юстиции, а в общине силовым путем заменено руководство.

Как следствие после регистрации Министерством Юстиции «стихийного митинга» от 26 февраля 1995 года и силовой замены руководства Гребенщиковской общины конфликт обостряется, ибо трехдневная регистрация была оценена прихожанами как определенное вмешательство внешних сил в дела общины. Тогда же начинаются акции протеста против подобного вмешательства в дела общины внешних сил и борьба из Рижской общины постепенно распространяются на все Латвийское староверие.

Урегулировать возникший конфликт старается Центральный Совет Древлеправославной Поморской Церкви Латвии. Созываются заседания Центрального Совета и Духовной Комиссии, которые принимают необходимые решения, но определенная поддержка при вмешательстве внешних сил не позволяет воплотить их в жизнь и погасить разгорающийся конфликт.

Не имея возможности урегулировать конфликт обычными способами, принимается решение созвать Чрезвычайный Собор Древлеправославной Поморской Церкви Латвии. Решение о созыве Собора принимает большинством голосов на заседании в Екабпилсе 14 июня 1995 года Центральный Совет, избранный в конце 1994 года в Гайковской общине, соответствие которого Церковным Правилам никто не оспаривает.

Собор проходит 17-18 июля 1995 года в Гривской старообрядческой общине г.Даугавпилса. На Соборе выработаны необходимые решения для разрешения существующих проблем, принимается Устав Церкви и избирается новый состав Центрального Совета и Духовной Комиссии. Председателем Центрального Совета становится о.Алексий Жилко, а Духовной Комиссии о.Феодор Бехчанов. Учитывая, что Собор 1995 года созван Центральным Советом, избранным Съездом в Гайковской общине в ноябре 1994 года, следовательно, не нарушена преемственность и Гривский Собор отвечает Церковным Правилам, а значит, является каноническим. Таким образом, каноническими являются и все принятые на нем решения в т.ч. отлучение от Церкви некоторых лиц: И.И.Миролюбова, А.М.Бурдина и др.

В дальнейшем государственные органы не спешат принять к сведению результаты Гривского Собора и зарегистрировать их. Но нежелание государства зарегистрировать итоги Собора 1995 года не отменяют соответствия Церковным правилам принятых на Соборе решений и избранных руководящих органов. Следовательно, раз эти решения являются каноническими, значит, подлежат обязательному исполнению всеми верующими староверами-поморцами независимо от регистрации в государственных структурах.

Закон «О религиозных организациях» определяет, что государство отделено от церкви, следовательно, даже отсутствие регистрации в Министерстве Юстиции не отменяет обязательности исполнения верующими Древлеправославной Поморской Церкви принятых Соборных решений.

Поэтому несмотря на отсутствие регистрации в госучереждениях канонический Центральный Совет работает: регулярно проходят заседания ЦС, созываются Церковные Съезды, издается ежегодный календарь и т.д. В то же время неоднократно предпринимаются различные попытки зарегистрировать результаты Гривского Собора в соответствующих государственных органах. Под различными предлогами соответствующие государственные органы отказались признавать и зарегистрировать решения Гривского Собора. Все отказы в регистрации были обжалованы в судебном порядке на основании Латвийского законодательства.

Жизнь неканонической стороны была в основном сконцентрирована в Рижской Гребенщиковской старообрядческой общине, которая, по сути, стала на тот момент отстойником и прибежищем отлученных от Церкви лиц и их сторонников. Неканоническая сторона тоже живет своей жизнью, предпринимая попытки найти сторонников в различных старообрядческих общинах и тем самым расширить свое влияние. Для этого издается ежегодный календарь, другая литература в т.ч. периодическая. Предпринимаются так же попытки самоорганизоваться в Центральный Совет, для этого созываются различные Съезды, на которых присутствуют в основном сторонники И.И.Миролюбова. После одного такого Съезда в Гребенщиковской общине в ноябре 1997 года государственными органами был зарегистрирован Центральный Совет. Этот Центральный Совет создан без преемственной связи с предыдущими, его председателем избран И.И.Миролюбов отлученный Гривским Собором, а в состав избраны и другие лица так же отлученные Гривским Собором, следовательно, этот ЦС нельзя считать каноническим, т.е. отвечающим Церковным правилам.

На протяжении нескольких лет в Поморском Староверии Латвии паралельно существовало два Центральных Совета: один отвечающий Церковным правилам, следовательно, канонический, но не признанный государством и другой возглавляемый отлученными от Церкви людьми, следовательно, не канонический, но зато признанный государством и зарегистрированный в соотвествующих органах.

ЦС не признанный государством пытался сохранить свою Старую Веру, ее чистоту проявив при этом лучшие качества стойкости присущие нашим многострадальным предкам показав себя достойными их наследниками.
Не затрагивая подробности, ибо они известны многим, просто вспомним, что даже из не канонического, но признанного государством ЦС в последующем выходят некоторые его члены не согласные с курсом направленным на реформирование Поморского Староверия проводимым руководителем организации. По этим же причинам летом 2001 года из-под опеки не канонического Центрального Совета выходит Резекненская община, одна из крупнейших старообрядческих общин Латвии. Этим же летом 2001 года, в очередной раз оставляет пост председателя ЦС отлученный Гривским Собором И.И.Миролюбов.

Произошедшие события вызвали определенные изменения в Поморском староверии Латвии и привели к переговорам, на которых было достигнуто согласие сторон объединить оба Центральных Совета в один, с регистрацией в государственных органах. После подготовки 17 сентября 2001 года проходит Съезд Древлеправославной Поморской Церкви Латвии в Гайковской общине г.Даугавпилса.

Съезд 17 сентября 2001 года созывает Центральный Совет, признанный государством. Необходимо вспомнить, что этот ЦС не канонический, ибо его председателем определенное время был отлученный от Церкви Гривским Собором И.И.Миролюбов, к тому же он был создан без преемственной связи с предыдущими.

17 сентября 2001 года в президиуме Съезда Древлеправославной Поморской Церкви Латвии в Гайковской общине г.Даугавпилса заседал отлученный от Церкви Гривским Собором А.М.Бурдин.

Как известно, в соответствии с Церковными правилами, все Церковные мероприятия в т.ч. Съезды открываются и закрываются общей молитвой. Таким образом, во время общей молитвы на Съезде в Гайковском храме вместе с остальными делегатами молился и отлученный от Церкви Гривским Собором А.М.Бурдин.

Среди Церковных правил есть правило 10 святых апостол, которое регламентирует молитву с отлученными и гласит следующее: «Моляися со отлученными, сам такожде да отлучен будет». Толкование: «Аще кто молится с еретиками в церкви или в дому со отлученными от Церкви, сам такожде да отлучен будет».

К моменту созыва Съезда в Гайке 17 сентября 2001 года начали раздаваться голоса, что срок отлучения определенный на Гривском Соборе уже истек, значит и время наказания для Бурдина и отлученных иже с ним тоже закончилось. Но так ли это на самом деле?

Чтобы понять, когда заканчивается срок отлучения необходимо обратиться к творениям отцов Церкви.
Иоанн Златоуст, в слове к наставникам, говорит: «Свяжите через отлучение тех, которые согрешили после крещения, и снова разрешите их, если они принесут покаяние, приняв их как братьев, потому что истинны слова: елика аще разрешите на земли, будут разрешены и на небесех» (т.9).
Касиян римлянин пишет: «Никому не дозволялось молиться с отлученным от участия в молитве до тех пор, пока не принесет публично покаяния, и настоятель не простит ему вину в проступке перед всеми братиями, никто не может молиться, потому что почитают его преданным сатане. А того кто по неразумной ревности сообщится с ним в молитве прежде прощения старцем, почитают соучастником в его осуждении, произвольно предающим себя так же сатане, и обвиняют его более потому, что вступая в разговор или молясь вместе с отлученным, усиливает в нем надмение и подает ему повод упорствовать».

Ознакомившись с творениями отцов Церкви необходимо сказать, что ни А.М.Бурдин, ни другие отлученные не принесли публичного покаяния и об этом все знают. Но раз не принесли песнь покаяния, следовательно, не осознают свой проступок, а раз не осознают свой проступок, и каяться не хотят, значит, и срок отлучения еще не закончился и речи о совместной молитве и общении быть не может.

Но на деле все совершенно иначе. К сожалению, мотивировка совместной молитвы с отлученными абсолютно не понятна. Парадокс заключается в том, что на Съезде в Гайковской общине 17 сентября 2001 года с отлученным А.М.Бурдиным молилось большинство духовных отцов принявших решение об его отлучении от Церкви на Гривском Соборе 1995 года.

Интересно отметить то, что Съезд в Гайковской общине 17 сентября 2001 года подтвердил все решения принятые Собором ДПЦЛ в Гривской старообрядческой общине 17-18 июля 1995 года. На Съезде в Гайковской общине никто не потребовал пересмотреть решение об отлучении от Церкви группы лиц принятое на Гривском Соборе. Следовательно, Съезд в Гайковской общине 17 сентября 2001, согласился с решением Гривского Собора об отлучении от Церкви группы лиц, в числе которых есть и А.М.Бурдин. Будучи делегатом Съезда в Гайковской общине 17 сентября 2001 с правом решающего голоса были отлученный Гривским Собором А.М.Бурдин свое отлучение от Церкви не оспаривал, а раз не оспаривал, значит согласился со своим отлучением, но песнь покаяния не принес. Так почему ему было дозволено молиться со всеми остальными и заседать в президиуме?

Позволив отлученному Гривским Собором А.М.Бурдину молиться вместе со всеми и участвовать в работе Съезда с правом решающего голоса, было проявлено безразличие к чистоте Веры, не уважение к собственным решениям и в результате продемонстрирован подход двойных стандартов в зависимости от обстановки и личных интересов.

Во время работы Съезда Древлеправославной Поморской Церкви Латвии в Гайковской общине г.Даугавпилса 17 сентября 2001 года был избран новый Центральный Совет под председательством А.Ф.Каратаева в состав которого так же вошел и отлученный Гривским Собором А.М.Бурдин.

Таким образом возникают вопросы:
1. Можно ли считать каноническим, т.е. отвечающим требованиям Церковных правил Съезд Древлеправославной Поморской Церкви Латвии в Гайковской общине г.Даугавпилса 17 сентября 2001, созванный ЦС не имеющим преемственной связи с предыдущими в котором председателем долгое время был отлученный от Церкви в И.И.Миролюбов?
2. Можно ли считать отвечающим требованиям Церковных правил Съезд Древлеправославной Поморской Церкви Латвии в Гайковской общине г.Даугавпилса 17 сентября 2001, в работе которого участвовал отлученный от Церкви А.М.Бурдин а следовательно и все принятые на нем решения?
После этого возникает еще вопрос:
3. Является ли каноническим ЦС Древлеправославной Поморской Церкви Латвии под руководством Алексия Каратаева избранный 17 сентября 2001 года в Гайковской общине г.Даугавпилса Съездом ДПЦЛ в состав которого вошел А.М.Бурдин отлученнй Гривским Собором?

Справка. В последующем А.Ф.Каратаев был освобожден от должности председателя ЦС ДПЦЛ, а председателем Центрального Совета стал А.Н.Жилко. Но, курс взятый в Гайке 17.09.2001 года сохранился, что и подтверждает членство отлученного Бурдина в новом составе Центрального Совета. Соответственно и остается вопрос о каноничности действующего Центрального Совета.

Подобными противоречиями наполнена вся подготовка к Съезду в Гайковской общине 17 сентября 2001 года, сам Съезд и как следствие все последующие события.

В печатном органе ЦС ДПЦЛ газете «Староверец» № 16 за июль 2002 года на второй странице в материале «Гайковский Собор Древлепрвославной Поморской Церкви Латвии и наша дальнейшая духовная работа» сказано следующее: «Можно с уверенностью сказать, что в истории Древлеправославия Латвии закончился определенный этап. Одержана важная победа: староверцы отстояли истинную христианскую веру и Христову Церковь. Они не слились ни с Московским Патриархатом, ни с Зарубежной Православной Церковью. Пока еще мало ощутимо, но зато реально начали работать конкретные решения Гривского Собора 1995 года».
«Церковный Собор осудил практику совместного богослужения древлеправославных христиан с представителями иноверных конфессий, осудил допущенные отклонения от канонических Святоотеческих правил, которые выразились в совместном богослужебном общении некоторых официальных лиц ДПЦЛ с иноверными: в Риге, в пос. Граверы Краславского района Латвии, в Иерусалиме, в Москве, в некоторых городах США».

Действительно, можно сказать, что в истории Древлеправославия Латвии закончился определенный этап. Но только остается непонятным, какую победу одержали, и каким образом отстояли истинную христианскую веру и Христову Церковь? Неужели одержали победу и спасли Церковь тем ли, что слились в совместной молитве с отлученными от Церкви людьми в т.ч. с А.М.Бурдиным?

И совсем не понятно, как можно осуждать практику совместного богослужения древлеправославных христиан с представителями иноверных конфессий и обвинять некоторых официальных лиц ДПЦЛ в отклонении от канонических Святоотеческих правил, выразившихся в совместном молении с иноверными, а самим при этом одновременно молится с отлученными от Церкви людьми. Поэтому здесь возникает еще один вопрос – разве молитва с отлученными от Церкви людьми не является нарушением канонических Святоотеческих правил? Если да, то, с каких пор? И какая разница между молитвой с отлученными от Церкви лицами и молитвой с представителями иноверных конфессий?

Съезд в 17 сентября 2001 года в Гайковской общине даже отдаленно не напоминал борьбу за Веру, а скорее был похож на торговлю Верой. Таким образом, сегодня можно с уверенностью говорить о том, решения Гривского Собора 1995 года были нарушены, причем конкретно, но никак не о реальном начале работы Гривских решений. Да, действительно в Древлеправославии Латвии закончился определенный этап – этап борьбы за соблюдение святоотеческих правил, этап борьбы за чистоту веры. Причем завершился бесславно, уничтожив все достигнутые ранее успехи.

После участия в таких съездах, типа Гайковского, можем ли мы с чистой совестью считать себя наследниками епископа Павла Коломенского, протопопа Аввакума, боярыни Морозовой и всех остальных страдальцев за Старую Веру замученных никонианскими палачами. Но если сегодня у нас не осталось совести, но зато хватает наглости считать себя борцами за Веру, то признают ли нас своими последователями святые страстотерпцы, предпочитавшие ссылки, мучения, различные лишения и смерть торговле Старой Верой.

Таким образом, на съезде в Гайке 17 сентября 2001 возобладал принцип закулисных договоренностей на основе личных интересов, что привело к уходу Древлеправославной Поморской Церкви Латвии с правового, канонического поля выразившееся в октазе от исполнения Церковных правил и Соборных решений.

Народная мудрость гласит, что «остановиться можно при подъеме, но ни при падении», что и подтвердило развитие последующих событий. Торговля Старой Верой начатая на Съезде в Гайковской общине 17 сентября 2001 года, продолжилась в будущем, что вполне закономерно, и привела к дальнейшему падению.

Вопиющим примером допущенного беззакония, которое стало возможно после Съезда в Гайковской общине 17 сентября 2001 года может стать служение в качестве исполняющего обязанности наставника Петра Петрова в Юдовской общине г.Даугавпилса.

Справка. Петр Петров принял Святое Крещение в зрелом возрасте и вскоре пришел в клирос Гребенщиковской общины. Во время событий 1995 года Петр Петров поддержал И.И.Миролюбова и не признал решений Гривского Собора. В последующем Миролюбов изгнал П.Петрова с клироса за неоднократную женитьбу. После того как Миролюбов выгнал Петрова с клироса, Петров вдруг «прозрел», «увидел» истинные планы Миролюбова и начал искать место на клиросе в Рижской Поморской общине последовательно исполнявшей решения Гривского Собора. Но в силу известных причин места на клиросе ему не находилось. Но это было только до Съезда в Гайковской общине 17 сентября 2001 года. Вскоре после Съезда в Гайковской общине 17 сентября 2001 года П.Петрову нашлось место не только на клиросе, но ему даже дозволили исполнять обязанности наставника.

Подобные действия допускающие служение П.Петрова за духовного наставника, не только нарушают Церковные правила, изложенные в Кормчей книге, но и подтверждают вывод о том, что 17 сентября 2001 года в Гайковской общине на Съезде шла торговля Верой, в которой на первое место выдвигался личный, корыстный интерес. А как же Церковные правила, которые регламентируют принятие новообращенных? А как относиться к Церковным правилам, которые запрещают двое и более женцам простое служение в клиросе, не говоря уже о пастырском.

Возникает вопрос, почему мы с такой легкостью допускаем в клирос людей, которых даже Миролюбов не считает достойными на нем находиться. И это делает человек, которого мы считаем вероотступником, за взятый курс на реформирование нашей Церкви. В тоже время себя мы считаем борцами за чистоту веры и одновременно допускаем человека, не отвечающего даже минимальным требованием предъявляемым к причетникам до пастырского служения. Этот пример показывает, что мы личную лояльность ценим выше Церковных правил и ради этой преданности готовы торговать Церковными правилами, подстраивая их под ситуацию идя на явные нарушения незыблемых устоев.

Пренебрежение и наплевательское отношение Центрального Совета ДПЦЛ к Церковным, каноническим правилам продолжается и на данном этапе, о чем свидетельствует пример того же Петра Петрова, которого ЦС определил на пастырское служение в Екабпилсскую общину.

Справка. После Гривского Собора Гребенщиковский приход разделился на две части: одна, большая часть, осталась в Гребенщиковском храме; другая меньшая часть, выполняя решения Гривского Собора, сохраняя чистоту веры, не могла молиться в Гребенщиковском храме с отлученными от Церкви людьми и молилась вначале у ворот храма, потом в доме, где проживала семья Ситниковых. В результате за это время часть Гребенщиковского прихода, избегавшая молитвенного общения с отлученными от Церкви людьми сформировалась как самостоятельный приход, а следовательно возникла необходимость в собственных помещениях для молитвы. В 1999 году был приобретен дом, где были подготовлены помещения для молитвы.
Но съезд в Гайке 17 сентября 2001 года, подготовка к нему и все послеующие события оставили от понятия ЧИСТОТА ВЕРЫ только пустой звук.

Собор 1995 года в Гривской общине г.Даугавпилса отлучил зачинщиков конфликта в Гребенщиковской общине, а так же принял и другие решения призванные упорядочить церковную жизнь Латвийского староверия. Но за время после Гривского Собора 1995 года до сбора в Гайковской общине 17 сентября 2001 года ни одно решение Гривского Собора не было выполнено, даже в той части, которая была подконтрольна избранному на Гриве Центральному Совету.

Одним из подконтрольных каноническому Центральному Совету решений Гривского Собора было перевести отца Алексия Каратаева на служение в другой приход на усмотрение Духовного Суда, но это решение выполненно не было, последствия же невыполненного решения всем хорошо известны. И сегодня, прежде чем обсуждать вопросы и принимать решения касающиеся Алексея Каратаева Духовный Суд должен впервую очередь спросить с самого себя – почему он (Духовный Суд) нарушил решение Гривского Собора относительно А.Каратаева и не перевел его на служение в другой приход.

Пример поданный Центральным Советом, который выражается в пренебрежительном отношение к Церковным правилам и нежелании исполнять принятые свои же соборные решения породил смуту в умах не только простых верующих людей, но некоторых церковнослужителей.

Подход ЦС к решению церковных вопросов с отказом от соблюдения норм Церковного права, но с использованием двойных стандартов основанных на закулисных договоренностях привел к тому, что Василий Волков, один из перспективных, молодых служителей Поморской Церкви видя существующее лицемерие у руководителей Центрального Совета уклонился в ересь.

Абсолютно правильное желание Центрального Совета и Духовной Комиссии защитить интересы Древлеправославной Поморской Церкви от внутренних распрей и внешних посягательств на каноническую территорию староверов-поморцев, в очередной раз демонстрирует подход двойных стандартов в решении имеющихся проблем.

Духовная Комиссия Древлеправославной Поморской Церкви Латвии 2 апреля с.г. приняла постановление № 01/04-GK в отношении и.о. наставника Василия Волкова во втором пункте которого сказанно: «вопреки каноническим правилам Древлеправославной Поморской Церкви, В. Волков участвовал в совместных богослужениях с иноверными». Отсюда опять возникает ряд вопросов:
1. Что говорят канонические правила Древлеправославной Поморской Церкви о совместной молитве с отлученными людьми?
2. В чем разница между молитвой с отлученными от Церкви лицами и молитвой с представителями иноверных конфессий?
3. Почему В.Волкову нельзя молиться с представителями иноверных конфессий, а блюстителям Церковной законности в лице Центрального Совета и Духовной Комиссии ДПЦЛ можно молиться с отлученными от Церкви людьми (Бурдиным и др.)?

Далее в том же постановлении Духовной Комиссии № 01/04-GK сказанно: «Самовольное бесчинство, творимое В. Волковым, с группой своих сторонников в храме Екабпилсской общины - есть умышленное нарушение церковных канонов и правил, направленные против единства всей Древлеправославной Поморской Церкви Латвии».

Учитывая такие формулировки в постановлении Духовной Комиссии (ДК) можно предположить, что по мнению ДК совместная молитва с отлученными людьми в исполнении членов Духовной Комиссии и Центрального Совета не является умышленным нарушением церковных канонов и правил и направленна на укрепление единства Древлеправославной Поморской Церкви.

Одна народная мудрость, которая гласит: «Что посеешь, то и пожнешь». Таким образом Центральный Совет и Духовная Комиссия ДПЦЛ в свое время посеяли совместную молитву с отлученными людьми и в результате пожали «самовольное бесчинство, творимое В. Волковым». Есть время разбрасывать камни и время их собирать.

Но и это еще не все. В заявлении № 30/05-CP Центрального Совета Древлеправославной Поморской Церкви Латвии о недружественных действиях архиепископа Американского, Канадского и Австралийского Софрония Православной Старообрядческой (Белокриницкой) Церкви по отношению к Древлеправославной Поморской Церкви Латвии и о вмешательстве в ее внутренние дела от 11 мая 2006 года сказано: «Древлеправославные христиане: как беспоповцы, так и поповцы...», что вызывает непонимание как самой формулировки, так и повода для протеста по следующей причине:
• Если беспоповцы и поповцы являются, как видно из указанного обращения, древлеправославными христианами, то почему поповских старообрядцев в лоно Древлеправославной Поморской Церкви принимают как еретиков через Святое Крещение от наших духовных отцов?

И это: «Древлеправославные христиане: как беспоповцы, так и поповцы...», сказанно в официальном документе Центрального Совета Древлеправославной Поморской Церкви Латвии!!!

А как тогда быть с решениями предсоборных совещаний от 25, 26, 27 и 28 февраля 1909 года где за подписью Председателя Совещания Л.Ф.Пичугина и Секретаря Н.П.Ануфриева было постановленно, что «Поповщина нарицается только старообрядцами, но по существу веры к истинному староверию не принадлежит».

Подход двойных стандартов, существующий в Центральном Совете ДПЦЛ, основанный на личной заинтересованности и закулисных договоренностях, лицемерие и игнорирование канонических правил привело к отказу от исполнения одних решений и как следствие к другим церковным нарушениям в результате которых сегодня Древлеправославной Поморской Церковью продолжает управлять Центральный Совет с отлученными людьми в своем составе сея смуту и раздоры в умах верующих людей. Учитывая изложенное можно констатировать факты:
1. Действующий Центральный Совет ДПЦЛ с отлученным А.Бурдиным в своем составе не является каноническим.
2. Принимая во внимание тот факт, что в составе Центрального Совета и Духовной Комиссии есть отлученные от Церкви лица то значит и решения ЦС и ДК не являются каноническими и не подлежат обязательному исполнению верующими древлеправославными христианами.
3. Сбор в Новостроенской общине г.Даугавпилса проходящий 24-25 июля 2006 года не отвечает Церковным правилам, ибо созван Центральным Советом ДПЦЛ с отлученными людьми в своем составе, следовательно и его решения изначально, на момент принятия не являются каноническими и не подлежат исполнению.


Путь, избранный на съезде 17 сентября 2001 года в Гайке и продолжающийся до настоящего времени является губительным и ведет к деградации и уничтожению Поморского Староверия Латвии. Сегодня еще ситуацию в ДПЦЛ можно спасти, если отказаться от подхода двойных стандартов, лицемерия, молитвы с отлученными людьми и встать на путь последовательного отстаивания чистоты Веры, соблюдения Церковных правил и Соборных решений вернув Древлеправославную Поморскую Церковь Латвии в рамки канонического поля нарушенного на съезде 17 сентября 2001 года в Гайковской общине г.Даугавпилса.